Эдвард Элмер `Док` Смит - Дети Линзы-2: Линзмены второго уровня
Киннисон и его провожатая поднялись по гранитным ступеням, затем миновали потемневший от времени портал. Они все еще шли рядом, но теперь уже на расстоянии около метра.
Глава 4
КИННИСОН ЗАХВАТЫВАЕТ ПЛЕННИКА…
— Послушай-ка, моя очаровательная, но глупая провожатая, — мысленно обратился Киннисон к лирейнианке, когда они приблизились к цели поездки. — По-моему, ты начинаешь терять благоразумие и снова горячишься. Последний раз предупреждаю — держи себя в руках. Если цвильник хоть на долю секунды заподозрит что-нибудь, то, клянусь, силы ада обрушатся на вашу обитель. Я не шучу.
— Но я должна доложить Старшей Сестре, что привела тебя, — ответила она. — К ней нельзя без уведомления.
— Хорошо! Тогда я сам дам ей знать о нашем прибытии. Так будет надежнее.
Однако ему удалось сделать даже больше, ибо его мысленный взгляд уже проник в комнату, куда они направлялись. Там на довольно широкой, окруженной столами площадке несколько лирейнианских «личностей» исполняли некое подобие древнего акробатического танца. Их гибкие, сильные фигуры то и дело застывали неподвижно в грациозных позах, что требовало от исполнительниц очень высокого мастерства. За столами трапезничали около ста лирейнианок.
Киннисона не интересовали ни танцовщицы, ни другие жители планеты, находившиеся в комнате. Ему нужен цвильник. Он, вернее, она сидела за небольшим квадратным столом — четвертым от двери — спиной к входу, что вполне устраивало Киннисона. Слева от нее, в высоком откидном кресле восседала «личность» с роскошными рыжими волнами. Судя по всему, хозяйка застолья. Решив про себя, что еще успеет разглядеть ее, линзмен переключил внимание на ту, которая занимала его больше всех, и вздрогнул от удивления.
Он увидел обитательницу Альдебарана — это было даже ясней, чем при взгляде на саму Лессу Десплейн! Так вот она какая, посланница седьмого сектора, воплощение тионитовых грез. А драгоценности! Та лирейнианская тигрица, оказывается, ничуть не преувеличивала, когда описывала ее! Золотые и платиновые филигранные медальоны, висевшие на ее груди, усеяны бриллиантами, рубинами и изумрудами так же, как и шорты, сделанные из блестящего, переливающегося на свету материала. На поясе висел богато украшенный кинжал с чеканкой на рукояти. На всех пальцах сверкали крупные перстни. Широкое, тонкой работы ожерелье почти скрывало шею. Руки обвиты всевозможными причудливыми браслетами. В густых, уложенных в большой пучок волосах мерцали драгоценными каменьями по меньшей мере полдюжины булавок, заколок и гребней.
— О, святая Клоно! — присвистнув, воскликнул Киннисон, ибо знал, что каждый из драгоценных камней стоит целое состояние. — Готов поставить полмиллиона за то, что здесь добра не меньше, чем на целый миллион!
Однако некоторые вещи заинтересовали его гораздо больше, чем драгоценности, которые он увидел на цвильнике. Да, у нее есть экран мыслезащиты. Довольно слабый и с подсевшими батареями, но все еще способный создать поле. Хорошо, что Киннисон успел заблокировать его. К тому же у нее тайник в зубе, и, значит, предстояло помешать ей проглотить содержимое хранившейся в нем ампулы. Она слишком много знала, чтобы позволить проклятому босконскому наркотику уничтожить источник сведений, столь необходимых линзмену.
Они подошли к входу в комнату. Не обращая внимания на яростные мысленные протесты своей спутницы, Киннисон резко отворил дверь и на всякий случай подготовил к обороне часть своей умственной энергии. Одновременно он послал в мозг цвильника такой мощный телепатический заряд, что та не могла пошевелить ни единым мускулом. Затем, не глядя на ошеломленных лирейнианок, шагнул к посланнице с Альдебарана и сильно прижал левым локтем ее шею. Киннисон раскрыл рот и быстро, но осторожно извлек фальшивый зуб. Наконец, отпустив девушку, он бросил на цементный пол ампулу и быстро раздавил ее каблуком.
Альдебаранка пронзительно вскрикнула. Однако, видя, что ее крик не произвел ни малейшего впечатления ни на линзмена, ни на лирейнианок, она замолчала в ожидании дальнейших событий.
Киннисон, не успокоившись на достигнутом и не заботясь о сохранности обстановки в комнате, выстрелом из излучателя пробил цементный пол в том месте, где лежали остатки ампулы, и только тогда перевел взгляд на рыжеволосую хозяйку застолья.
Надо отдать ей должное — Старшая Сестра отнюдь не потеряла самообладания. Она лишь слегка повернулась в кресле и пристально посмотрела на него. За ее спиной, будто не произошло ничего особенного, продолжали свои движения танцовщицы. Старшая Сестра сидела, откинувшись, в кресле. Одну ногу она опустила на небольшую подставку, плавно закинула руки за голову и сцепила пальцы на затылке. Глубокий взгляд ее зеленых немигающих глаз оценивал линзмена без всякого удивления и вызывающе.
Внезапно Киннисону пришло на ум, что Старшая Сестра вовсе не должна быть старой. Во всяком случае, выглядела она как женщина в расцвете молодости и красоты. Ее пышные волосы при ближайшем рассмотрении оказались не рыжими, а золотисто-каштановыми — такого же цвета, как у Клариссы Мак-Дугалл, и такими же густыми. В отличие от остальных жительниц Лирейна она тщательно ухаживала за ними. Что касается умственной способности, то ей, без сомнения, могли бы позавидовать люди многих планет галактики. Но в данный момент она испытывала на прочность энергетическую оболочку Киннисона, поэтому он был далек от того, чтобы превозносить достоинства королевы Лирейна.
— А ну-ка, послушай меня, предводительница особ женского пола! — решительно приказал он. — Немедленно брось свои шутки, и пусть твои подруги тоже не пробуют справиться со мной! Я не ответил тебе сразу только потому, что решил показать, насколько смехотворны любые попытки преодолеть мою систему мыслезащиты, но скоро терпение иссякнет — предупреждаю!
И тут — очевидно, не без вмешательства управляющей аэропортом — энергетическая атака внезапно прекратилась, а среди лирейнианок начался переполох. Случившееся было для них полной неожиданностью. Ведь по их представлениям, мозг мужчины — любого мужчины — не мог ни секунды противостоять мозгу самой слабой из «личностей» Лирейна! И вот прямо на глазах произошло совершенно невероятное. Грациозное тело Старшей Сестры обмякло, а во взгляде появилось недоумение. Однако страха не было: все бесполые лирейнианские женщины были бесстрашны до тупоумия.
— Эй, тугодумка! — обратился он к своей провожатой. — У меня ушла уйма времени на то, чтобы растолковать тебе мои намерения, но ты говоришь на ее языке — объясни в двух словах, зачем я сюда прибыл.
Объяснение заняло всего несколько секунд. В темно-зеленых глазах что-то прояснилось, но недоумение усилилось.
— По-моему, будет лучше, если я убью тебя, а не позволю уйти… — начала она.
— Не позволишь мне уйти?! — взорвался Киннисон. — Вот уж поистине убийственная мысль — по своей глупости, разумеется. Откуда она взялась в твоей башке? Милашка, да кто же сможет мне помешать уйти?
— Вот кто! — И тотчас какое-то стремительное тело, которого всего мгновение тому назад не было в комнате, кинулось к горлу линзмена. Похожее на пантеру с головой змеи, оно могло испугать кого угодно. Вытянувшись в прыжке, оно выставило вперед огромные когти и готово было впиться в жертву своими ядовитыми клыками.
Киннисону никогда прежде не приходилось отражать подобной атаки, но он внезапно понял, что существо не остановят ни броня, ни оружие, ни физическая сила. Ему вдруг стало ясно, что его не существовало ни для кого, кроме него и хозяйки комнаты. А также, насколько смертоносны чудовищные когти и клыки, способные мгновенно лишить его жизни.
Однако эффективный в любых других условиях, такой способ убийства для Киннисона оказался грубым и дилетантским, ибо он сообразил, что все — лишь плод его воображения, хотя и представляет для него смертельную опасность. Он знал, как справиться с ним. Ему нужно выбрать один из двух способов защиты. Он мог вообразить его несуществующим, и тогда угроза попросту исчезнет. При втором, более трудном варианте от него требовалось подчинить фантом своей воле и направить его против врага.
Киннисон без колебаний выбрал второй путь. Существо замерло, точно натолкнулось на невидимое препятствие, а затем ринулось на лирейнианку. Та среагировала своевременно-ужасное создание было уже в нескольких сантиметрах от ее горла, когда внезапно растворилось в воздухе, будто и не существовало. Глаза ее расширились от испуга. Она была поражена тем, с каким хладнокровием и мастерством защищался линзмен, и не без труда пришла в себя.
— Тогда, думаю, все решит вот что, — и указательным пальцем обвела вокруг комнаты, переполненной ее лирейнианскими сестрами.
— Каким образом? — заинтересованно спросил Киннисон.
— Просто численным превосходством — объединенными усилиями собравшихся. Конечно, с помощью своего оружия ты можешь уничтожить многих из них, но остальные успеют расправиться с тобой.
